Кен Рид, шкипер команды Puma Ocean Racing, – легендарная личность в мировом яхтинге.
Он дважды участвовал в Кубке Америки, дважды признавался Яхтсменом года по версии «United States Rolex Yachtsman of the Year», участвовал более чем в сорока международных, североамериканских и национальных чемпионатах. Впервые он оказался так близко к победе, но благодарить его можно не только за второе место команды Puma в Volvo Ocean Race 2008-2009, но и вообще за появление бренда Puma в яхтинге и выпуск их первой яхтенной коллекции.
Да, теперь в яхтинге есть не только Gaastra, Helly Hansen, Musto, но и Puma. Которая теперь делает технологичную одежду для яхтинга с мембранами GORE-TEX®, испытанную в деле собственной же командой. «Это все Кенни, – улыбается президент Puma Йохан Цайтц. – Он заразил меня яхтингом, как только мы познакомились. И мы решили не просто участвовать в гонке, а приурочить наше участие к выпуску новой яхтенной линии одежды и обуви. К дебюту Puma в яхтинге. Кен потрясающе харизматичный человек – это не было стопроцентно коммерческим решением. Он ни разу не пытался мне продать идею или что-то впарить – он был честен с самого начала. Это не могло не подкупить – потому что открывая новое дело в спорте, который ты практически не знаешь, нужно доверять человеку, с которым ты это делаешь».
Кенни – и правда очень искренний, улыбчивый, с проницательными карими глазами. Располагает к себе с первой же минуты разговора. «Я очень люблю яхтинг, но в силу исторических причин этот спорт достаточно консервативен. Мне всегда хотелось сделать яхтингу что-то хорошее, – смущенно отвечает он. – И я просто взял и привел в него Puma. Потому что яхтингу нужен было какое-то новое энергетическое вливание. А Puma – это исключительно об энергии. То, что мы впервые участвовали в самом большом событии в парусном спорте и сразу уже оказалась так близко к победе – прямое доказательство». Красная с черным лодка Il Mostro, сделанная по образу и подобию кроссовка, и ярко-красные яхтенные куртки действительно сильно выделялись на фоне остальных – столь необычным для классического яхтинга дизайном и цветовым решением. Не успокаивать, а будоражить глаз – тот ли это яхтенный мир, к которому мы привыкли? И скоро ли море оденется в яркие цвета, приняв подобную энергетику? В конце концов, это спорт, гонка, – и чем больше у тебя энергии, тем больше шансов на победу…Кенни, как все-таки вы успели? Решение об участии ведь было принято довольно поздно…
Да, когда мы начали, почти все профессионалы и конструкторы лодок уже были разобраны другими командами. Поэтому экипаж я формировал по принципу «Лучшие люди, которых я смогу найти». И я лично знал всех, кроме двоих – с ними я до этого ни разу не ходил. Мы тренировались где-то 6 месяцев, но на разных лодках, ни разу не собирались вместе как команда.
Насколько сложно вам было сработаться и ужиться, если как команда вы до гонки ни разу не ходили?
Дело в том, что на подобной гонке сами условия генерируют проблемы. 11 мужчин живут на площади равной двум большим обеденным столам, еда просто отвратительная, воды мало, и ты постоянно хочешь пить, непрерывно худеешь, и ты почти все время мокрый. Ты существуешь в двух состояниях – когда ты работаешь, тебе жутко жарко, и когда отдыхаешь – промерзаешь до костей. И «ясные деньки для плавания» я могу посчитать по пальцам на одной руке, потому что наша работа – это охотиться за штормами. Главное для нас – скорость, поэтому увидев на карте погоды шторм, мы буквально устремляемся к нему и стараемся двигаться вместе с ним. Поэтому почти все плаванье проходит в жутких погодных условиях. Это, поверьте мне, напряжение!
И как же вы умудряетесь друг друга не съесть – ведь все разные, кто-то лидер, кто-то слабое звено – а вся ответственность за порядок лежит на капитане…
Понимать, кто лидер, а кто подчиненный надо еще на этапе формирования команды. Это не демократия. Это очень жесткая иерархия. Какое бы решение я не принял, верное или не совсем, все обязаны с ним согласиться. Я непосредственно управляю двумя вахтенными начальниками, каждый из них по очереди неотлучно находится на палубе и контролирует ситуацию. Они тоже вправе принимать какие-то решения, пока я сплю, к примеру, но если нужно решать что-то важное, они обязаны меня разбудить, потому что вся ответственность за происходящее лежит на мне. Тот, кто нарушает иерархию, принятую на море, рискует быть ссаженным на берег. И такие случаи у меня лично были – есть люди, которых невозможно интегрировать в конкретную команду, исключительно по психологическим причинам.
Так в итоге вы все стали друзьями?
Да, мы сейчас гораздо больше друзья, чем были в начале гонки. Успех способствует дружбе. Так в любом командном спорте – когда все идет хорошо, все радуются и дружат. А вот когда все идет не очень – копятся злоба и агрессия, негатив начинает выплескиваться на окружающих. Я считаю, что нам очень повезло, что на такой прекрасной ноте удалось все это закончить. Последние семь этапов гонки мы приходили либо первыми, либо вторыми, мы очень этому радовались, и несмотря на всю усталость и нервотрепку получали массу положительных эмоций.
А у вас в команде сформировались какие-то традиции, внутряки?
Да, конечно. В основном, шутки и всякие командные приколы, которые сопровождали нас всю дорогу. Иногда людей сближают, знаете ли, такие глупости… У одного парня из нашего экипажа семья владеет небольшим лодочным доком. Так он взял с собой целую кучу рекламных стикеров этого дока и клеил их везде по всему миру, где мы только не останавливались. Я сейчас в ресторане, где была пресс-конференция, пошел руки помыть – и там в туалете обнаружил этот стикер. Куда бы он не пошел, он везде оставляет эти наклейки. Это нереально бесило нашего генерального менеджера береговой команды Кимо Уорсингтона. Он ему сто раз говорил и требовал это прекратить, но наш парень не сдавался, и в итоге вся команда стала ему помогать – мы все клеили эти стикеры в огромных количествах, и очень веселились. Куда бы Кимо не пошел, они окружали его повсюду – мне кажется, мы его довели в итоге (смущенно смеется).
Как только эти наклейки не закончились? У вас вся лодка была ими забита?
Нет, просто в каждом новом порту семья привозила нашему другу еще коробку. Поставка была у них налажена, так что стикеры у нас до сих пор есть. Подумать только, что они так нас объединили.
Все же, был самый напряженный момент?
Да. Самым сложным для меня психологическим моментом был мертвый штиль на подходе к Бостону. Оставалось всего 25 миль, мы знали, что там на причале нас уже ждут семьи и друзья, мы всей душой туда стремились и при этом не двигались с места. Я тогда чуть с ума не сошел от сознания собственного бессилия.
А какие еще были проблемы?
Большая проблема в гонке, на мой взгляд, это руки яхтсменов. Лодка движется с очень большой скоростью, вода везде, руки постоянно мокрые. Вода причиняет гораздо больше ущерб, чем веревки, которые приходится тянуть. Как шкипер, я работал в основном с приборами и навигационным оборудованием, не носил перчаток. И с моими руками творилось что-то страшное. По поводу серьезных травм – у одного человека был вывих коленного сустава. Его нам пришлось эвакуировать. У меня веревкой через стопор оторвало кусок пальца. Постоянно что-то происходило у ребят с лодыжками и запястьями. Вообще, изначально нас было 15 человек в команде. Трое выбыли в начале – не подошли по физической форме, к сожалению. И еще один до сих пор лежит в больнице с травмой колена – так что гонку закончило 11 человек.
Кенни, как вообще яхтсмену возможно попасть в такую гонку? Можно ли как-то прийти со стороны, заплатив за участие, к примеру?
Нет, это гонка только для профессионалов. Существуют так называемые приключенческие кругосветные гонки, где ты можешь заплатить за место в экипаже конкретной лодки. Но Volvo Ocean Race – это как Формула 1 в яхтинге, и каждый член команды занимает свое место, потому что он это заслужил, исключительно благодаря своему опыту и профессионализму. Даже молодые ребята, до 30 лет, уже успели доказать, что они лучшие в этом виде спорта. Это же касается и наших береговых команд поддержки – они обязательно должны иметь огромный опыт в этом деле – в швартовках, в дизайне и ремонте лодок, уметь слаженно действовать на берегу – новичкам сюда попасть практически невозможно.
Пожимая руку Кена Рида в конце, вспоминаю хронику гонки – Кен действительно получил травму руки, и многие журналисты под заголовками «Они убили Кенни» писали, что талантливый шкипер лишился пальца или руки. Да нет, с рукой все в порядке – совсем ерунда и все уже давно зажило. Все-таки Кенни – определенно положительный заряд. И неиссякаемая энергия.
Текст: Евгения Белая
